Билеты в Большой театр 
Ранее: Часть 1, Часть 2, Часть 3
Года три-четыре назад я гулял по парку в Остафьеве — бывшем имении Вяземских, где Пушкин часто бывал. Превосходный, старый парк Вяземских украшен рядом памятников — Жуковскому, Карамзину, самому Вяземскому. Среди этих памятников есть небольшой памятник Пушкину, сделанный тем же скульптором, которому принадлежит монумент на Страстном бульваре.
В порядке экскурсии парк посетила небольшая группа комсомольцев... Они с интересом ходили по музею, в который превращено жилье Вяземских, по парку и остановились перед памятником Пуш¬кину.
Один из них наклонился (надпись стала несколько неразборчивой) и прочитал:
«Здравствуй, племя младое, незнакомое».
Я стоял совсем неподалеку и был поражен необыкновенной уместностью, которую в этой обстановке приобрела надпись. По-видимому, поражены были и комсомольцы; Они как-то затихли и переглянулись между собой. Прямо к ним обратился великий голос из-за гроба. Маленькая комсомолка в красном платочке подняла к Пушкину глаза, полные некоторой робости, удивления, но и дружелюбия, и негромко сказала:
«Здравствуй, Пушкин».
Л. Луначарский
Ни один поэт в мире не может быть поставлен рядом с Пушкиным по тому широкому и горячему отклику, которое нашло его творчество в музыкальном искусстве. Почти все гениальные создания Пушкина, начиная от лирических стихотворений и кончая большими поэтическими, драматургическими и прозаическими произведениями, получили достойное воплощение в музыке русских композиторов.
Бытовой романс, песня, вокальная лирика и оперы Глинки, Даргомыжского, Балакирева, Бородина, Мусоргского, Римского-Корсакова, Кюи, Чайковского и Рахманинова оплодотворены гением пушкинской поэзии, озарены чистым и светлым огнем его вдохновения.
Глубокий и истинный реализм чувств, сильных и в то же время доступных всем своей простотой и естественностью, в поэзии Пушкина сочетается с редким совершенством формы, языка, стиля. Как одно из главных преимуществ, особым достоинством поэзии Пушкина Белинский считал полноту, законченность, выдержанность и стройность его созданий. «У Пушкина никогда не бывает ничего лишнего,— писал он,— ничего недостающего, но все в меру, все на своем месте, конец гармонирует с началом...»
Чайковский отмечал, что Пушкин «силой гениального таланта очень часто вырывается из тесных сфер стихотворчества в бесконечную область музыки. Это не пустая фраза. Независимо от сущности того, что он излагает в форме стиха, в самом стихе, в его звуковой последовательности есть что-то проникающее в самую глубь души. Это что-то и есть музыка». Необычайная звуковая выразительность и внутренняя гармония пушкинского стиха часто вдохновляли фантазию композиторов и вызывали к жизни замечательные музыкальные идеи и образы, полные живой прелести и правдивости. Нет сомнения и -в том, что обращение русских музыкантов к пушкинской поэзии оказало огромное плодотворное воздействие на формирование реалистической вокальной декламации, той редчайшей психологической выразительности слова в звуке, которая является достижением русской музыкальной школы, ее национальной особенностью.
«Хочу, чтобы звук прямо выражал слово. Хочу правды» — этот творческий девиз Даргомыжского, вероятно, во многом вдохновлен поэзией Пушкина.
Огромную роль в распространении влияния поэзии Пушкина на музыку сыграло безграничное многообразие его творчества, охватившего почти все литературные жанры, и в каждом из них мы находим гениальные образцы высокого искусства.
Поэтическому дару Пушкина одинаково были подвластны мир интимных лирических чувств и героический гражданский пафос, образы русского эпоса и народной сказки, истории и современности. Поэтому каждый композитор может свободно черпать из сокровищницы пушкинского наследия наиболее близкие себе сюжеты, наиболее волнующие идеи и образы. Но есть главная и основополагающая черта в пушкинском творчестве, привлекающая к себе внимание русских музыкантов вплоть до нашего времени, а ныне и не только русских.
«Кто был хорошим современником своей эпохи, тот имеет наибольшие шансы оказаться современником многих эпох будущего», — сказал А. В. Луначарский. Верным сыном родины, выразителем своей эпохи был Пушкин, запечатлевший основные стороны современной ему русской действительности. Передовые представители русской революционно-демократической мысли в своих статьях и высказываниях о Пушкине неоднократно подчеркивали важнейшее качество его произведений, которое состоит в том, что он «первый стал описывать русские нравы и жизнь различных сословий русского народа с удивительной верностью и проницательностью» (Чернышевский). Гениальный новатор, заменивший высокопарный «высокий слог», архаичные славянизмы, считавшиеся обязательными атрибутами поэзии, живым, образным, народным языком, поднявший этот язык на уровень высокого искусства, Пушкин обновил и самое содержание поэтического творчества, связав его с родной, национальной почвой, с жизнью родного народа.
«Поэзия Пушкина удивительно верна русской действительности, изображает ли она русскую природу или русские характеры». Эта мысль Белинского повторяет замечательные слова Гоголя:
«При имени Пушкина тотчас осеняет мысль о русском национальном поэте. В самом деле, никто из поэтов наших не выше его и не может более назваться национальным; это право решительно принадлежит ему. В нем, как будто в лексиконе, заключилось все богатство, сила и гибкость нашего языка. Он более всех, он далее раздвинул ему границы и более показал все его пространство. Пушкин есть явление чрезвычайное... В нем русская природа, русская душа, русский язык, русский характер отразились в такой же чистоте, в такой очищенной красоте, в какой отражается ландшафт на выпуклой поверхности оптического стекла».
Действительно, куда бы ни обращалась поэтическая мысль Пушкина,— к русской истории или современности, к народной сказке или эпическому повествованию,— всюду он создавал образы, могучие по яркости своего национального характера, произведения, богатые национальным содержанием.
Определение Белинским пушкинского «Евгения Онегина» как «энциклопедии русской жизни» можно отнести ко всему творчеству великого поэта. Пушкин показал в своих произведениях все богатство, полноту и своеобразие русской действительности, самобытность ее исторического пути: силой своего гения он проник в сокровищницу русской народной поэтической фантазии, народной мудрости, открыл неистощимый источник эстетического наслаждения в самых обычных, казалось бы, и самых прозаических явлениях народной жизни. Белинский особенно подчеркивал удивительную способность Пушкина делать поэтическими самые обыденные предметы. «Для Пушкина... не было так называемой низкой природы; поэтому он не затруднялся никаким сравнением, никаким предметом, брал первый попавшийся ему под руку, и все у него являлось поэтическим, и потому прекрасным и благородным... Тот еще не художник,— продолжал Белинский,— которого поэзия трепещет и отвращается прозы жизни, кого могут вдохновлять только высокие предметы. Для истинного художника — где жизнь, там и поэзия». Иными словами, Пушкин первый с силой великого гения провозгласил принцип подлинного и высокого реализма в русском искусстве.
В то время, когда Пушкин заканчивает свое исследование об одном из грандиознейших в истории России на¬родных восстаний, то есть «Историю Пугачева», Глинка задумывает свою первую оперу, героем которой является простой костромской крестьянин. Два гениальных русских художника, основоположники русской классической литературы и музыки, почти одновременно приходят к пониманию народа как важнейшей социальной силы, движущей силы истории. Если поэтому первую оперу Глинки можно назвать «пушкинской», то второе великое создание русского оперного творчества — «Руслан и Людмила» Глинки — уже является непосредственным плодом творческой встречи двух гениев русского искусства. Начиная с этого детища Глинки, на протяжении всего столетия развертывается сверкающая галерея пушкинских образов, воплощенных на отечественной оперной сцене. Могучая плеяда русских оперных композиторов отдала дань пушкинской тематике.
Оперная «пушкиниана» богата своим разнообразием, различием тем и жанров. Вслед за оперой-балетом на античный сюжет Пушкина — «Торжество Вакха» Даргомыжского (1848) создана его замечательная народно-фантастическая опера «Русалка» (1855), затем его же «Каменный гость» (1869); к одному десятилетию относятся столь же великие, сколь и различные оперы — на¬родная музыкальная драма Мусоргского «Борис Годунов» (1872) и «лирические сцены» Чайковского «Евгений Онегин» (1877). Следующие два десятилетия приносят «Мазепу» (1883) и «Пиковую даму» (1890) Чайковского, «Кавказского пленника» Кюи (поставлен в 1883), «Алеко» Рахманинова (1892), «Дубровского» Направника (1894) и «Моцарта и Сальери» Римского-Корсакова (1897). Первое десятилетие XX века ознаменовывается «Сказкой о царе Салтане» (поставлена в 1900) и «Золотым петушком» Римского-Корсакова (1907), «Скупым рыцарем» Рахманинова (1904), «Пиром во время чумы» (1900) и «Капитанской дочкой» Кюи (1909).
Этот список произведений на пушкинские темы не исчерпывает всей оперной «пушкинианы» прошлого. Не все здесь и равноценно по художественной значимости, в частности оперы Кюи оказались маложизнеспособными. Но, как мы видим, большинство пушкинских опер в этом списке — шедевры русской оперной классики, определили основные этапы в развитии реалистических принципов русской музыкальной драматургии и музыкального театра. Можно смело сказать, что пушкинские оперы Глинки, Даргомыжского, Мусоргского, Чайковского, Римского-Корсакова и Рахманинова, начиная с 1842 года (дата постановки «Руслана и Людмилы»), составили основу репертуара русского оперного театра, его золотой фонд.
