Билеты в Большой театр 
С этого момента занятия, особенно по специальным дисциплинам, сделались для меня еще интересней, а детская любовь меня окрылила – я старался делать все лучше всех! Тщеславие мое было на седьмом небе, когда я ловил восхищенный взгляд любимой».
Первая ребячья влюбленность переросла с годами в большую и красивую любовь двух прекрасных людей, которые сумели сохранить свежесть своего чувства на долгие годы. Но восторженность и нежная увлеченность первых лет вряд ли могли бы выдержать испытание временем, если бы не тот единый порыв к творчеству и самоотверженная преданность делу их жизни, которые пронизывали их взаимоотношения от первого до последнего дня. Казалось, что сама судьба подсказывала единый ритм биения сердцам. Как потом выяснилось, даже первые часы, проведенные перед экзаменаторами, оказались решающими для обоих. В то время когда абитуриент А. Лапаури участвовал в первом в своей жизни конкурсе, за стеной решалась и судьба Р. Стручковой, которой никак не удавалось в новеньких «скороходовских» ботинках на очень скользкой подошве встать в злополучную первую позицию. Несмотря на все усилия девочки, ее ноги, скользя по гладкому полу, снова и снова неизменно возвращались в нормальное положение. И Е. П. Гердт, проводившая вступительное испытание, легким жестом отстранила девочку. «Этот жест, – вспоминал позже Лапаури, – детской обидой врезался в память Стручковой на всю жизнь. И сейчас еще я слышу такой диалог:
– Да, да, Елизавета Павловна, это вы меня тогда отстранили.
– Ничего подобного, я этого не могла сделать!
– Почему?
– Потому, что уже тогда в глазах у тебя был огонек!
Но конкурс все же был выдержан, и смышленая Рая Стручкова оказалась за одной партой с Сашей Лапаури.
История их детской привязанности была наполнена трудовыми буднями, которые они воспринимали как большой и длительный праздник в волшебном мире музыки и грациозной пластики. Все было необычайно интересно в этих больших залах, где с утра до вечера звучала музыка, слышались бодрые и требовательные голоса педагогов, где изо дня в день происходило то, чему предстояло навсегда войти в их жизнь.
Несмотря на занятость в школе, дети оставались детьми. Правда, разные забавы и бесхитростные развлечения приходилось уплотнять, а то и совмещать с занятиями, так как другого времени на это не оставалось. Кроме специальных и общеобразовательных предметов была еще и производственная практика, которая начиналась очень рано – с первого класса. Руководила практикой замечательный педагог-воспитатель Н. С. Садковская. Она же была их классным руководителем. Доброе сердце этой чуткой женщины вмещало в себя все горести и радости детей, которые доверяли ей свои тайны.
Первой сценической практикой для новичков стал балет «Светлый ручей», поставленный Ф. Лопуховым на музыку Д. Шостаковича. Ученикам – и это было самым ярким впечатлением от балета – доставляло большое удовольствие выезжать на сцену на плечах артистов. В опере М. Глинки «Руслан и Людмила» первоклассники изображали свиту Черномора. Они должны были выносить под известную мелодию марша бороду Черномора и, придерживая ее, лечь у рампы. Случалось, что во время представления, желая быть увиденными присутствующими в зале родственниками, маленькие артисты нарушали мизансцены, доставляя тем самым много хлопот своим старшим товарищам.
Особенно сильное впечатление оставило в памяти Лапаури исполнение им в 1939 году большой детской сольной партии Щелкунчика в одноименном балете П. И. Чайковского. Ставил балет в Большом театре известный балетмейстер В. Вайнонен. Оригинальный почерк этого одаренного хореографа, самобытно воспринимавшего музыкальные образы великого композитора, поразил мальчика, хотя он и сам к тому времени уже обладал обостренным восприятием всего интересного, что встречалось на его пути.
Удачной для ребят была и постановка балета «Враги», осуществленная балетмейстером Н. Холфиным. В этом балете Лапаури увлеченно исполнил роль одного из «врагов».
