Ранее: Часть 106
Алексей Алексеевич Большаков
Отношение Алексея Большакова к театру является эталоном служения искусству, служения театру. Иногда он участвует подряд в трех, а то и четырех спектаклях и репетициях. Нет, дело здесь не только в здоровье и силе голоса, а прежде всего в высоком профессионализме Алексея Алексеевича, в его преданности театру, в жестком режиме, организованном в интересах театра. А. Большаков исключительно требователен к себе, к каждому своему выступлению — будь то спектакль или концерт.
Он часто бывает на спектаклях, но никому не навязывает своего мнения о прослушанном. Но если спросить его, Алексей Алексеевич осторожно, стараясь не ранить певца, укажет ему на огрехи и подскажет, как их избежать. 15 лет работая вместе с А. Большаковым, часто и с удовольствием беседуя с ним, я убедился, насколько объективно судит он о певцах. В репертуаре артиста большое количество ролей. Это Веденецкий гость («Садко»), Жермон («Травиата»), Шарплес («Чио-Чио-Сан»), Валентин («Фауст»), Поярок («Сказание о граде Китеже»), ди Поза («Дон Карлос»), Фигаро («Севильский цирюльник»), то есть чисто лирический репертуар, а рядом — Тонио в «Паяцах», Наполеон в «Войне и мире», Риголетто, Князь Игорь.
Его красивый, ровный голос полного диапазона доставляет неизменное удовольствие слушателям и партнерам, заставляет снова и снова восхищаться блестящим мастерством певца. Он никогда не отказывается от предложенных ему партий, с удовольствием занимается с любым солистом, артистом хора. Он и позанимается, и «распоет» перед спектаклем, и послушает спектакль. Когда в спектакле вместе со мной поет Алексей Алексеевич Большаков, я и радуюсь, и волнуюсь: рядом со мной отзывчивый партнер, чуткий товарищ и критик, который отлично слышит все, что происходит рядом с ним на сцене. Есть довольно популярная песня о белой зависти. Если такая зависть действительно существует, то ее я испытываю к Большакову. И среди солистов оперы — не только я.
А. Масленников. «Советский артист», 1970, 16 окт.
Продолжение: Часть 108