Билеты в Большой театр 
Ранее: 1.
Потом раздался грохот аплодисментов в адрес создателя пластического шедевра Андрея Павловича Петровского. Выдвинув вперед исполнительниц, он стоял, скромно опустив голову. «Похоронный марш» Шопена вошел в программу всех школьных концертов, а затем и в программу театрального училища на долгие годы. В 1924 году на экзамене-концерте во втором отделении состоялся показ работ Андрея Павловича Петровского — «Мимические сцены». Первым номером шли «Мимические гаммы» как «рабочий», подготовительный этап к последующим этюдам и сценкам. Двадцать учениц пятой группы, стоявшие полукругом, исполняли гаммы смеха, радости, отчаяния, злости. Видна была индивидуальность каждой ученицы. Кроме гамм Андрей Павлович показал еще девять работ. Это были разнообразные по сюжету и характеру небольшие сценки. Хорошо помню некоторые из них.
Первым номером шла полная веселья озорная сцена «Неаполитанская голытьба». Содержание ее было незатейливым: путешественник, роль которого исполнял ученик четвертой группы Володя Хрусталев, впервые попадает в Неаполь. Он всем интересуется, все привлекает его внимание. Его окружают оборванцы — мальчишки и девчонки, среди которых была и Тамара Ткаченко. Танцуя перед путешественником, они предлагают ему купить какие-то смешные старые вещи, надувают его и радостно отплясывают, празднуя свою удачу. Пестрота этой сценки, большое количество участников поражало зрителя каким-то особым «беспорядочным порядком». Каждый из исполнителей знал, что он делает на сцене; никакого сумбура в этом кажущемся сумбуре не было. На репетициях участники с наслаждением искали вместе с педагогом решения всех мизансцен, особых трюков и смешных, «ошалелых» танцев голытьбы.
«Баррикады» воспроизводили небольшой эпизод на Красной Пресне в революцию 1905 года. Исполняли пантомиму шесть девушек и пять юношей, в том числе Миша Габович и Игорь Моисеев. Это был серьезный сюжет с трагическими эпизодами гибели рабочих на баррикадах. Публика видела только баррикады и мужественных борцов, «жандармы» находились за кулисами, оттуда, как предполагалось, раздавались выстрелы. В сцене «Похищение» рассказывалось о тяжелой участи белой девушки, похищенной индейцем и парагвайцем. Белая девушка — Мария Чепурнова — приходила в равное отчаяние и от индейца — Игоря Моисеева, и от парагвайца — Миши Габовича, каждый из которых претендовал на право хозяина похищенной ими белой девушки. Финал сценки был неожиданным: у девушки случайно оказывалась с собой коробочка со снотворным, она ловко подсыпала его в вино своим похитителям, те засыпали. Пленница связывала их и убегала.
Пластический этюд «Похоронный марш», в котором участвовала и я, тоже был включен в программу. Вслед за ним Петровский показывал едва ли не самую интересную и серьезную свою работу. Шекспир, «Ромео и Джульетта». Кто из нас не зачитывался этим гениальным произведением! Когда Андрей Павлович предложил Мише Габовичу роль Ромео, тот сразу же спросил педагога:
— Какую сцену вы хотите поставить?
— Сцену дуэли Тибальда с Меркуцио, а затем — Ромео с Тибальдом.
— А с Джульеттой? Какой-нибудь кусочек.
— Нет, дружок,— ответил Петровский,— это требует большого творческого усилия и разработки специального либретто. Это произведение нельзя растаскивать по кусочкам. Сцена дуэли, ярко написанная Шекспиром, либретто не требует, вот ее мы и возьмем в работу. Роль Тибальда он предложил Игорю Моисееву, Меркуцио — Саше Царману, Бенволио — Саше Руденко, горожан изображали Витя Буров и Боря Чижов.
На репетициях, когда Тибальд и Меркуцио бились на шпагах, в зале наступала тишина. Моисеев — Тибальд, сильный, надменный, стремительно наносил удары, скрещивая шпаги со своим противником Меркуцио — Царманом. В момент, когда Ромео хочет их разнять и примирить друг с другом, Тибальд наносит из-под руки Ромео коварный удар и смертельно ранит Меркуцио. Тибальд, «кошачий царь», как обозвал его Меркуцио, гордо удаляется, но Ромео поднимает шпагу — он отомстит за гибель друга. Вторая дуэль на шпагах — Тибальда и Ромео — была более динамична. С ожесточением бросался Тибальд на Ромео, который, искусно защищаясь, наносил ответные удары. Сцена шла на большом темпераменте с «рискованными» положениями и ударами шпаг. На просмотре всего концерта Василий Дмитриевич Тихомиров сказал: — Тибальд и Ромео — как два лютых врага, того гляди и впрямь вонзят друг в другауппаги. Хорошо, правдиво и достаточно ярко. У каждого своя линия, свой характер. Такой отзыв Тихомирова был высшей похвалой.
Заканчивала отделение юмористическая сценка «Скверный сон директора кукольного театра». Здесь действовали ожившие куклы, которые приснились жестоко обращавшемуся с ними директору. Особенно комичным был момент, когда директор — Миша Каверинский просыпался и в ужасе кричал: «Городовой!» Появлялся городовой, ученик второй группы, маленький курносенький Коля Попко. Он храбро выхватывал детскую шпагу, но, увидев взлохмаченного, в ночном колпаке директора, так пугался, что колени у него подкашивались и он чуть ли не ползком уходил за кулисы. Уже в 1925/26 учебном году Андрей Павлович у нас не преподавал. Он оставил училище, так как был очень загружен режиссерской работой в оперной труппе Большого театра.
