Билеты в Большой театр 
УЧЕБА В КОНСЕРВАТОРИИ. ЗНАКОМСТВО С А. В. НЕЖДАНОВОЙ. ПЕРВЫЕ ВЫСТУПЛЕНИЯ. ПРОБА В МАРИИНСКОМ ТЕАТРЕ. ПОСТУПЛЕНИЕ В БОЛЬШОЙ ТЕАТР
(продолжение)
Я не верила своим ушам и все ждала лампочки, но лампочка не зажглась, и я допела все до конца. Когда я вернулась за кулисы, меня все обступили, поздравляли, а я была в каком-то оцепенении. По окончании пробы ко мне подошел главный режиссер театра И. В. Тартаков, очень тепло и приветливо ко мне обратился и сказал, что нужно еще поработать и развить верхние ноты. Он сообщил, что завтра, в одиннадцать часов утра, я должна быть в кабинете у Теляковского для переговоров. Затем ко мне подошел Н. Н. Фигнер и пригласил в труппу Народного дома, директором которого он был. Но я, поблагодарив его, отказалась от этого предложения.
На следующее утро я прочитала в газете, что на пробе голосов, состоявшейся в Мариинском театре, выделились только три певицы: Окунева — драматическое сопрано, еще кто-то, кого я не запомнила, и Андреева — меццо-сопрано из Москвы.
В одиннадцать часов утра я была в кабинете у Теляковского. Он знал меня, так как мы встречались ранее у Сергея Трофимовича. Теляковский сообщил, что я понравилась комиссии, и предложил мне поступить в труппу Мариинского театра. Это неожиданное предложение наполнило меня чувством радости и гордости, но я отказалась, сказав, что по сложившимся семейным обстоятельствам не могу покинуть Москву. Теляковский обещал поговорить с Сергеем Трофимовичем и дать ему распоряжение, чтобы мне была предоставлена проба в Большом театре. Я поблагодарила его и ушла, взволнованная и радостная.
На следующий день в московских газетах появилась заметка: «Кончающая в этом году консерваторию ученица Мазетти — Обухова, племянница управляющего конторой императорских театров, принята в Мариинский театр».
Вернувшись в Москву, я с гордостью рассказывала родным, товарищам и Мазетти о моем успехе. Я с особенным рвением приступила к урокам с Мазетти и начала готовиться к выпускным экзаменам.
23 апреля 1912 года, в понедельник, в шесть часов вечера, в Малом зале консерватории был назначен экзамен по классу пения профессора У. А. Мазетти. Я пела арию Иоанны «Простите вы, поля, леса родные» из «Орлеанской девы» Чайковского, арию Химены «Пеигег, тех уеих» («Поток горячих слез») из оперы «Сид» Массне, романс Полины из «Пиковой дамы» и два романса — Чайковского «Мы сидели с тобой» и Штрауса «В мягких сумерках». Арии мне аккомпанировал Мазетти, а романсы, приготовленные самостоятельно и по собственному выбору, М. Н. Коренева, ученица К. Н. Игумнова, с которой мы вместе кончали консерваторию и с которой впоследствии я часто выступала в концертах. У меня с Марией Николаевной сохранились самые дружеские и теплые отношения.
Я очень хорошо прошла на этом экзамене и была назначена петь на годичном актовом концерте в Большом зале консерватории 6 мая 1912 года. Пела я арию Химены. Зал был переполнен, меня очень тепло принимали и много раз вызывали. По окончании концерта многие подходили ко мне, поздравляли с успехом и с окончанием консерватории и желали больших побед на предстоящем мне артистическом пути.
На следующий день я прочитала в газете рецензию Ю. С. Сахнов-ского, где было сказано: «Прекрасное впечатление оставила исполнением арии Химены из «Сида» Массне г-жа Обухова (класса профессора Мазетти). В пении ее, помимо отличного голоса и прекрасного умения владеть им, слышались задушевность и теплота, как несомненный признак большого сценического дарования».
Этот концерт был моим прощальным выступлением в консерватории. Несмотря на радость, гордость, чувство большого удовлетворения, мне было грустно расставаться с товарищами, с любимыми классами и стенами, в которых я провела столько незабываемых, счастливых минут. С многими товарищами, живущими в разных городах нашей необъятной родины, я до сегодняшнего дня переписываюсь. Они меня слушают по радио и вспоминают счастливые дни нашей учебы.
