Билеты в Большой театр 
Ранее: Часть 147
События исторической эпопеи восстания матросов на броненосце «Потемкин» в 1905 году, в период кульминации первой русской революции, в опере представлены свободно, без скрупулезного соблюдения хронологической последовательности. Как сообщал либреттист в экспозиции, он стремился прежде всего показать, что «Потемкин» остался «непобежденной территорией революции» (Ленин), что он был «первым кораблем будущего Красного флота, указавшим последующим поколениям матросов путь к победе». Однако драматургия оперы оказалась далеко несовершенной — во многом наивной и статичной. Наиболее, казалось, динамичная сцена стихийного восстания матросов на броненосце (второй акт) решена в либретто неглубоко, даже примитивно. Это было и в музыке. И тем не менее спектакль вызвал самые одобрительные отклики прессы и с интересом был принят зрителями.
Главным ее достоинством, прежде всего, явились хоровые сцены. Композитор О. Чишко, начинавший свой путь певцом, уже имел опыт в области музыкальной драматургии (его первая опера «Яблоневый полон» тоже посвящена революционной теме) и хорового письма. Массовые сцены «Потемкина» показали значительное мелодическое дарование и профессиональное мастерство композитора. Выразительность хоров Чишко подчеркивалась динамичной гармонией, подголосочной полифонией, яркой тембровой «инструментовкой». Запоминающейся хоровой «заставкой» открывался пролог оперы: когда после поднятия занавеса в мрачной, все сгущающейся тьме постепенно проявлялся силуэт броненосца — зал вспыхивал аплодисментами. Звучала проникновенная хоровая песня о подневольной матросской службе, о тоске по дому.
Туман снова затмевал корабль, как и огни на море. Так заканчивается пролог. Великолепный грустно-лирический женский хор в начале второго акта (поют рыбачки) тоже выражал тяжесть народного горя. Этим хорам противостояла массовая песня-марш, характеризующая матросскую революционную вольницу (сцена восстания). Удачны сольные песни матросов Качуры, Матюшенко, жены большевика Вакулинчука Груни, значительно слабее речитативы — недостаток, характерный для многих советских опер. «Броненосец «Потемкин», вместе с произведениями И. Дзержинского и вскоре прозвучавшей на сцене театра имени В. И. Немировича-Данченко «В бурю» юного Т. Хренникова, относится к типу, «песенной оперы». Этот жанр особенно ярко сформировался в довоенный период и, по существу, первый нашел путь к воплощению революционной современности. Успех московской постановки «Броненосца «Потемкина» во многом решила ее музыкально-исполнительская трактовка. Замечательный музыкант А. Мелик-Пашаев сделал многое для того, чтобы затушевать слабости оркестрового письма композитора и тщательно проработал партии с солистами, как и его соратник режиссер И. Судаков.
У всех, кто видел этот спектакль, глубоко остался в памяти созданный Ал. Пироговым масштабный образ Вакулинчука, подлинного большевика, партийного организатора масс, человека большой собранности и внутренней дисциплины. Т. Хренников писал, что его «глубоко взволновала замечательная игра и пение» Пирогова, создавшего «обаятельный образ пламенного революционера. «Он ни на минуту не забывает конечной цели революционной борьбы и умер во имя этой цели...», — замечал И. Судаков. И действительно, хорошо помнится мощная фигура Вакулинчука — Пирогова в матросской бескозырке, запомнилось его мужественное волевое лицо, зоркий взгляд, исполненный благородства голос, его слова, проникнутые такой убежденностью, такой верой в революцию, что они заставляли забывать, что перед вами артист, а не подлинный герой-потемкинец.
Волнующий образ Матюшенко создал и Н. Ханаев. Непримиримый, страстный борец, до конца преданный революции, пламенный агитатор, его герой в речах и поступках отражает нарастающий ритм революционных событий. «Этот огневой человек подобен гранате с сорванным уже предохранительным кольцом, готовой к немедленному сокрушающему удару»,— так определял режиссер характер Матюшенко. Один из преданнейших бойцов за свободу, всегда готовый выполнить любое опасное задание, человек с душою нараспашку, романтик революции Качура нашел удивительно близкого себе по духу исполнителя Д. Головина. Простодушие, человечность и мягкий юмор этого крайне симпатичного героя артист передавал на редкость правдиво и искренно. Из всех исполнительниц роли Груни, жены Вакулинчука, особенно запомнилась В. Давыдова.
Избежал композитор и ложной патетики в сцене на молу (последний акт), где рыбаки и их жены, а вместе с ними и Груня, ждут потемкинцев. Взрыв отчаяния при виде тела погибшего мужа сменяется у Груни твердым решением продолжать его дело, сплотить рабочих. Сцена, когда толпа рыбаков и грузчиков вместе с матросами, неся на поднятых руках тело Вакулинчука, с непобедимой решимостью надвигается на полицейские войска, была исполнена такой грозной непреклонности, что по праву воспринималась как героическая вершина всего спектакля.
Продолжение: Часть 149
