Билеты в Большой театр 
Ранее: Часть 103
Мария Петровна Максакова
Человека отличает умение помнить прошедшее, ценить настоящее и стремление украсить будущее. Юбилеи — это не только подытоживание и признание прошедших заслуг, главное в них — определяющее значение для грядущих поколений. Творчество Марии Петровны Максаковой и его результаты доказательны и радостны для прошлых лет советского искусства, для нашей современности и завтрашнего дня музыкального театра. Обухова, Держинская, Нежданова, Савранский, Политковский, Ханаев, Евлахов, Лосский, Сук, Голованов, Пазовский, Федоровский — это далеко не все имена, среди которых формировалось творчество Максаковой и радовало этих артистов и зрителей.
Если в спектаклях Большого театра участие Максаковой было всегда желанно и не вызывало удивления, то ее доверие и интерес к новому, неизведанному, например, к спектаклю-опере в весьма условном оформлении поражало. Я имею в виду ее Шарлотту в «Вертере» Массне, Орфея в «Орфее» Глюка, спетых в Государственном ансамбле оперы. Принципиально эти спектакли не схожи со спектаклями Большого театра! И в них Максакова — после Амнерис, Кармен, Марины — вышла на сцену в концертном платье. Создавать образ, быть в сценическом действии в то время, когда большой симфонический оркестр и дирижер находятся за спиной и ты не видишь их — нелегко.
Профессионально это значительна труднее, чем участвовать в обычном оперном спектакле. И она шла на это! Максакова, Савранский, Сливинский, Ханаев, Батурин, Кипоренко-Даманский, Литвиненко-Вольгемут, дирижеры Орлов и Акулов, режиссеры Лосский и Лапицкий — все они работали в Государственном ансамбле оперы, но ранее всех поверили в него Максакова и Савранский. Мне думается, что из всего виденного мною в ролях, созданных Максаковой, — а их было более двадцати! — самый теплый, обаятельный образ по вокальной законченности и графическому рисунку— именно Шарлотта в «Вертере».
Мучительные, казалось, репетиции должны были привести ее в ярость. Нет! Она безмолвно выносила повторы. Вспоминаю об этом и отчетливо понимаю, что в этом отсутствовало понятие доброты. Был труд. Было доверие! Благодарю Марию Петровну за это доверие! Думаю, что доверие — самое ценное качество в искусстве. Мария Петровна принимает горячее участие в работе Народной консерватории, она профессор Государственного института театрального искусства имени А. Луначарского. Я мало видел Максакову веселящейся, и журить ли нам ее за это? Ведь каждый происходящее в искусстве воспринимает по своему темпераменту и задушевной настроенности, но главное, что Максаковой веришь. Артист счастлив сознанием, что огни Большого театра сияют и будут сиять, счастлив, что звучание Большого театра наполняется новыми красками, новыми тембрами, новой интерпретацией, что вечное движение искусства бесконечно. В этом суть театральных именин. Оттого сегодня мы славим труд в искусстве Марии Петровны Максаковой и желаем ей доброй жизни!
И. Козловский.
Из программы к спектаклю «Борис Годунов», посвященному М. П. Максаковой (1972, 8 апр.)
Продолжение: Часть 104
