Билеты в Большой театр 
Талант - это труд (продолжение)
Весьма любопытные и характерные для Улановой факты предшествовали моим попыткам снимать ее во время практических занятий. Всякий раз, когда я заговаривал о том, что приду к ней в класс, она под разными предлогами возражала. Вместо этого она приглашала меня на репетиции с каким-нибудь из ее партнеров или же убеждала меня, что работа, которая будет проводиться в этот день в классе, не представит для меня никакого интереса. Наконец от моей переводчицы я узнал истинную причину.
— Если Альберт придет в класс, — сказала ей по секрету Уланова, — он будет фотографировать только меня. А ведь в классе занимается столько замечательных артистов балета! Мне будет просто неудобно, что фотографируют одну меня, а не нас всех.
После того как я заверил Уланову, что намерен фотографировать весь класс, она разрешила снимать ее на практических занятиях и назначила для этого день, сначала, конечно, заручившись согласием своего педагога — балетмейстера Асафа Мессерера.
Шесть дней в неделю — обычно от 10 до И часов утра — она занимается в классе вместе с другими двадцатью пятью артистами балета под руководством Асафа Мессерера — внимательного, опытного педагога, некогда знаменитого солиста Большого театра. (Уланову можно было застать совсем одну в этом классе и в выходной день; она отдыхала не больше двух дней в месяц.)
В классе у Мессерера не делалось никакого различия между Улановой и другими танцовщицами и танцовщиками, среди которых были не только выдающиеся солисты, но и артисты кордебалета. Вместе с ними она выполняла все упражнения у станка и на середине зала и наравне с другими получала указания и замечания от Мессерера.
— Когда я что-нибудь говорю ей, — рассказывал мне Мессерер, — она слушает меня с огромным вниманием. Она очень самокритична и охотно выслушивает мои замечания. Великолепная балерина, она, казалось, могла бы стать тщеславной. Но как раз наоборот — Галина Сергеевна образец скромности. Характерно для нее и то, что, начиная заниматься, она выполняет все упражнения наравне с любой ученицей. Однако она ничего не делает формально и добивается того, чтобы с каждым днем то или иное движение выглядело лучше... К этому
хочется еще добавить, что ее присутствие оказывает благотворное влияние на весь класс...
— Но как это возможно — учить ее? — спросил меня однажды мой сын Тимоти, успевший стать в Москве своего рода балетоманом.
Хотя вопрос этот напрашивается сам собой, он ни разу не приходил в голову Улановой.
— Я никогда не перестану учиться, — говорит она. — Я думаю, что всегда буду чувствовать себя ученицей.
Иллюстрации из книги:
