Билеты в Большой театр 
В этом главное достоинство хореографической миниатюры Глиэра «Этюд», названной позднее «Романсом». Когда Р. Стручкова и В. Романенко (заменивший впоследствии Лапаури) исполнили его в далекой филиппинской столице Маниле, рецензент, сравнивая появление балерины с яркой вспышкой света, писала: «Прекрасно одетая, удивительно грациозная, с руками совершеннейшей формы, распростертыми подобно крыльям, она как будто родилась вверху из рук своего партнера В. Романенко. В ее движениях – возвышенная поэзия. Она заставляет нас затаить дыхание, когда умоляющим жестом прижимает к груди свои чудесные руки. Боясь шевельнуться, в глубоком молчании, каждый из нас старался уловить, запечатлеть в памяти хрустальную чистоту ее танца. Она вела нас, как путеводная звезда, как компас. Мы молились на нее как зачарованные, переживали вместе с ней и вместе с ней поднимали руки в благородном молящем жесте. И до тех пор, пока темнота не сгустилась... мы видели восторг любви, отраженный на прекрасном лице ее переживаниями» Подобных отзывов зарубежной печати сохранилось в архиве балерины немало. И где бы она ни танцевала «Этюд» (а исполнялся он в 36 странах) – всюду зрители принимали его с восторгом. Р. Глиэр не предполагал, что его «Лирическая сцена № 2», написанная для спектакля «Овечий источник», послужит музыкальной основой танцевального номера. Но композитор не только принял этот номер, а, высоко оценив его художественные достоинства, пригласил Стручкову и Лапаури принять участие в своем творческом вечере, проводившемся в Ленинграде.
Глиэр впервые увидел «Этюд» на генеральной репетиции и остался доволен постановкой. Вернувшись в гостиницу, композитор попросил своих молодых спутников оставить его одного, и поздно ночью оркестровка миниатюры была закончена. В разговоре он заметил, что первоначальное название этой музыкальной пьесы было «Экстаз» и что хореографическая интерпретация точно передает ее настроение. Впоследствии номер всегда шел в авторской аранжировке.
Трудно поверить, что всего за несколько минут исполнения хореографической миниатюры можно так взволновать зрителя возвышенной чистотой линий, одухотворенностью чувств, поэтическим проникновением в жизнь человеческого духа.
Лапаури поставил более десяти концертных номеров, получивших широкое и заслуженное признание. Среди них: «Вальс» и «Трио» на музыку И. Дунаевского (1954, 1955), «Канцона-серенада» на музыку Н. Метнера (1956), «Русский танец» на музыку В. Шебалина (1957), «Прелюд» на музыку И. Альбениса (1957), «Лунный свет» на музыку К. Дебюсси (1958), «Гавот» на музыку Л. Боккерини (1959), «Этого забыть нельзя» на музыку К- Потапова (1959), «Прелюд» на музыку С. Рахманинова (1961) и другие. Все миниатюры сохранили свои первоначальные названия, данные композиторами их пьесам. Этим хореограф как бы отдавал дань уважения их создателям.
Лапаури любил ставить небольшие, но емкие по эмоциональному содержанию номера и часто сам был исполнителем их. В его артистической палитре всегда находились нужные краски, способные передать стилистику и образный строй музыкального языка, к какому бы времени ни относилось сочинение. Многие из названных миниатюр ставились с учетом индивидуальности Р. Стручковой, которая мастерски владела и техникой танца и техникой лепки образа. Их дуэт не знал аналога ни по согласованности виртуозных поддержек, ни по слитности эмоций. Это редкое качество партнеров принесло Лапаури и Стручковой славу непревзойденных мастеров дуэтного танца. Захватывающие дух поддержки, каскад оригинальных приемов возникали лишь тогда, когда логика внутреннего действия подсказывала их необходимость. Он вводил их в ткань танца в моменты наивысшего эмоционального напряжения, в кульминационные точки хореографического действия. Поэтому даже самые сложные акробатические элементы никогда не выпадали из общего контекста танца.
