Билеты в Большой театр 
Естественно, что состояние Большого театра должно было внушать тревогу демократической общественности; политика низкопоклонства перед иностранщиной и утеснений, чинимых русскому классическому репертуару и русским исполнителям, была тем более нетерпима и тем более вызывала горячие протесты. И именно в этот период Москва все отчетливее и полнее обретала значение крупнейшего центра культурной и художественной жизни России. Огромные успехи в деле развития и подъема национальной культуры сказывались во всех областях искусства. Необычайно возрос авторитет Малого театра; стараниями и талантами поколений выдающихся русских актеров Малый театр, прочно связанный с русской литературой и драматургией, деятельно отстаивал в искусстве позиции реализма, национальной самобытности и служения народу. А ведь Малый театр с самого зарождения был кровно связан с московской оперой и ее артистами, и эта связь с годами не ослабевала.
Виднейшие деятеля Малого театра, в их числе великий русский драматург А. Н. Островский, живо интересовались судьбами оперного искусства — репертуаром, исполнителями, общим направлением. Крупнейший артист Малого театра И. В. Самарин входит в историю русского оперного исполнительства как сценический воспитатель молодых певцов и как выдающийся оперный режиссер. Им совместно с Н. Г, Рубинштейном был создан исторический спектакль — консерваторская постановка оперы «Евгений Онегин». Спектакль этот явился правдивым воплощением замысла Чайковского и первым приближением к идеалу такого синтеза музыки и зрелищно-постановочной части, когда все элементы оперного представления служат идее произведения.
Известно, что одними из первых подняли свой голос с требованием реформы оперного театра артисты русской драмы, причем они исходили из верней и глубокой мысли о том, что национальная опера имеет в своей основе сюжеты классической русской поэзии, не терпящей лжи и рутины и требующей драматической правды и естественности. На это прямо указывал А. П. Ленский, один из культурнейших и музыкальных актеров Малого театра, ценитель пения, скульптор и живописец, друг и верный советчик ряда выдающихся оперных певцов. Ленский утверждал: «В операх русских талантливых композиторов, музыка коих написана на сюжеты наших гениальных поэтов, где по возможности оставлены даже подлинные стихи их, тут слова от звука не отделишь». Мечтая о таком спектакле, «где игра была бы в равновесии с пением и где вследствие этого получилось бы полное впечатление от ярко выраженной идеи композитора», Ленский верил, что «наступит время, когда певцы станут и актерами, и публика будет воспринимать в чарующих звуках полное впечатление от единства звука и мысли».
Дружба, связывавшая Деятелей Большого и Малого театров — деятелей русской оперы и драмы,— проявлялась многообразно. Свидетельством этой плодотворной дружбы явился выдающийся спектакль, состоявшийся на сцене Большого театра (11 мая 1873 года) по инициативе Островского и сплотивший воедино творческие силы обоих театров. Это была постановка «Снегурочки» с специально написанной музыкой Чайковского; в спектакле участвовали хор и оркестр Большого театра, певцы Кадмина и Додонов, наряду с которыми главные партии исполняли корифеи Малого театра — Федотова, Ермолова, Самарин. Поистине этот спектакль был символам творческого союза двух театров, сопряженных единством артистических целей, единством идейно-общественных задач. Этот союз, это единение укрепляло позиции деятелей русской оперы.
Могучей опорой в борьбе за самостоятельность русской оперы, за развитие ее в направлении национально-самобытного реалистического искусства стала начиная с конца 60-х годов вновь созданная Московская консерватория, сразу же завоевавшая авторитет крупнейшего центра музыкальной культуры, очага высокого профессионализма. Воспитанникам Московской консерватории, талантливым певцам и музыкантам, прошедшим превосходную школу и усвоившим серьезный взгляд на задачи искусства, вскоре же пришлось выполнить выдающуюся роль в идейном и художественном укреплении исполнительского коллектива Большого театра. Деятельность оперной студии консерватории, циклы симфонических и камерных концертов с участием ее профессоров чрезвычайно оживляли музыкальную жизнь Москвы, благотворно воздействуя на общее состояние оперного театра.
Нельзя умолчать о той поддержке делу роста русского оперного искусства и укрепления его на позициях реализма и национальной самобытности, которую все активнее и настойчивее оказалась московская музыкальная критика, формировавшаяся под влиянием передовой русской эстетической мысли и усваивавшая многие прогрессивные идеи Серова и Стасова. От Одоевского до Кашкина, Кругликова и позднее Энгеля лучшие представители музыкально-критической мысли энергично боролись с итальяноманией и космополитизмом театральной администрации, горячо пропагандировали достижения русской оперы, с поощрением и высокой принципиальностью следили за ростом национальных исполнительских сил, добивались высокой культуры исполнения, художественного ансамбля. Тем самым музыкальная критика оказывала ценную услугу делу перестройки и оздоровления Большого театра.
