Художественное оформление оперы "Гугеноты" (Исаак Робинович)

Сложность задачи современного художника, оформляющего оперу Мейербера „Гугеноты" , заключается в том, что это типичная „оперная", „большая" опера, во всех своих элементах носящая следы художественной типологии спектаклей „Grand Opera", на сцене которой „Гугеноты" впервые появились и для которой были написаны, и представляющая собой наиболее яркий и сильный образец этого жанра. Помпезность, эффективность, специфическая зрелищность заключены в самой природе оперы Мейербера, в сценическом воплощении далеко ушедшей от сгущенного драматического историзма, которым насыщена „Хроника Карла IX" Мериме, использованная Скрибом для либретто.

В работе по оформлению оперы "Гугеноты" интересно было, кроме выражения стилистических моментов, обуславливаемых характером самой оперы, найти возможность углубить задачу, влив в условную оперную декоративность конкретную эпохиальность. Задачей сценического оформления спектакля было помочь также усилению драматической выразительности оперы, достигшей у Мейербера в 4-м акте громадной впечатляющей силы. Отсюда оформление, идя от наиболее сильных, с точки зрения нашего сознания, сторон музыки Мейербера, уходит от оперно-павильонной традиции — к реалистичности, иногда даже к портретности выражения эпохи и среды, развертываясь в монументальных декоративных ансамблях, вводящих зрителя в образное ощущение эпохи.

Давая по мере сил одновременное выражение как времени действия, так и свойственной Мейерберу и типичной для первой половины XIX века романтической приподнятости, оформление композиционно построено с расчетом помочь поставить в центре внимания актера-певца, развернуть общий постановочный замысел и конкретизировать место и время действия, усиливая этим впечатляемость оперы Мейербера для нашего зрителя. Все картины характерны принципом синтеза архитектурного, цветового и скульптурного выражения в декоративном решении.

Первая картина показывает двор замка Невера, вводя через феодальную архитектуру в ощущение эпохи, и является площадкой для сцены пира охотников-аристократов (целиком мужская сцена).

Во второй картине бассейн и боскет в парке королевы Наваррской служат площадкой для женской сцены и выражают как бы зеленую гостиную, искусственной зеленой архитектурой показывая истоки будущего Версаля и контрастируя с первой картиной.

Третья картина — во дворце — сделана в колорите назревающего драматического конфликта, завершающегося кровавой Варфоломеевской ночью.

Четвертая картина — феодальный Париж, вечерний и ночной,— контрастирует с дворцовостью третьей картины.

Пятая картина — готическая капелла — идет от громадной музыкально-драматической выразительности сцены заговора и заклинания мечей перед Варфоломеевской резней, выявляя связь кровавого фанатизма этой сцены с религией и церковью.