Билеты в Большой театр 
Ранее: 1.
Сама колдунья Медж не танцевала. Партия эта пантомимическая, Булгаков высокий, широкоплечий, в хитоне, по цвету более ярком, чем у других ведьм, с распущенными седыми, всклокоченными волосами, стоял на возвышении возле котла. Широкими жестами рук он дирижировал всем происходящим на сцене. В момент, когда появляется Джеймс, колдунья Медж повелевает ведьмам скрыться. Прикидываясь доброй старушкой, злая Медж дарит ему белый шарф. Здесь Булгаков с присущим ему актерским мастерством показывал, как надо Джеймсу накинуть шарф на крылышки Сильфиды,— тогда она полюбит его. Медж ловко подбрасывает шарф, расправляя в воздухе. Газовый шарф плавно спускался к ней на руки. Подхватив его, ведьма, улыбаясь беззубым ртом (Булгаков гримировался превосходно), дарила этот шарф Джеймсу. Тихомиров — Джеймс радостно благодарил Медж и уходил, желая скорее найти Сильфиду, а Медж, оставшись одна, злобно хохотала ему вслед. Вторая картина резко контрастировала с первой. Царство Сильфиды.
Главная Сильфида — Гельцер танцует среди подруг. Возле нее четыре солистки — Подгорецкая, Абрамова, Банк и Кудрявцева, далее — восемь солисток, в числе которых были и мы с Тамарой Ткаченко. Кордебалет в «Сильфидах» был многочисленный, в основном он служил фоном Для Гельцер и солисток. Для всех участвующих увлекательно было познавать романтический стиль старинного балета. Композиция танцев проста, изящные позы с деми-арабесками, руки, плавные, воздушные, скрещивались на груди, затем, округлые, поднимались вверх. Сильфиды были похожи на старинные статуэтки и гравюры. Никаких технических трудностей не было ни у нас, солисток, ни у главной Сильфиды — Гельцер, у которой преобладали полетные Движения: па де ша, тан леве в позе первого и второго арабеска, перекидное жете, гран ассамбле. Пальцевых движений, из арсенала уже достаточно технически разработанных и с блеском исполняемых балеринами в других балетах, в «Сильфиде» не было.
Не было и вращений в стремительном темпе, таких, как фуэте на 45°. Плавное скольжение в различных па-де-бурре. Вся композиция танцев сильфид была спокойной и, я бы сказала, сильно облегченной. Во времена Марии Тальони классический балет еще не обладал сильно развитой техникой. Однако эмоциональная сторона, пластическая выразительность поз и движений, одухотворенность всех танцев сильфид, их полетность создавали образ воздушных, нежных, неземных существ. Без того чтобы глубоко почувствовать музыку, ее эмоциональный характер, невозможно было сделать ни одной позы или движения. Только в конце танца сильфид в общей коде чувствовалась особая экспрессия в полетах.
Начиналась кода из первой кулисы мужской стороны (слева от публики). Одна за другой по очереди вылетали сильфиды движением тан леве во второй арабеск налево, направо; один тур дегаже на пуантах правой ноги, левая заканчивает деми-арабеск. Первой вылетела Подгорецкая, за ней — вереницей все сильфиды. Дойдя до первой кулисы женской стороны, мы бежали под сцену на другую сторону и вылетали уже из второй кулисы, так продолжалось, пока вся сцена заполнилась сильфидами. Этот полет с единственным пируэтом был настолько эффектен, что музыка утопала в овациях зрителя. Длинные, белые, воздушные пачки сильфид, как облачко, обволакивали танцовщиц.
Гельцер не славилась воздушностью, она была балерина «земная». В этом балете ее блестящая техника не нашла себе места. Тихомиров строго придерживался романтического стиля всех танцев, в том числе и главной Сильфиды. Однако отсутствие высокого прыжка у Гельцер не было заметно публике, так как она обладала превосходной устойчивостью на пуантах одной ноги без помощи партнера. При этом она фиксировала корпус в первом деми-арабеске в чуть наклонном положении корпуса вперед, создавая впечатление невесомости, полета. В этой роли актерское мастерство Екатерины Васильевны, как всегда, было на высоте. Она воплощала музыку, раскрывала смысл и ее настроение в своих движениях и позах. На генеральной репетиции случилось ЧП. Дело в том, что у Сильфиды после того, как Джеймс набрасывает на нее заколдованный шарф, крылышки отпадают. Сильфида, прислонившись на туго натянутый шарф двух сильфид, постепенно сникает и падая на руки Джеймса, умирает. Этот шарф держали две сильфиды. Гельцер поворачивается спиной к публике, сильфиды незаметно одна с правой стороны, другая с левой, подтолкнув вверх крылышки с маленьких проволочных сооружений, помогают им упасть. Тихомиров поручил держать шарф мне и Тамаре Демидовой. Со стороны Тамары крылышко пало, а с моей стороны, сколько я ни старалась, крылышко не хотело отпадать. Два раза сильно дернув шарфом, я услышала шепот Екатерины Васильевны: «Ты с ума сошла?» В это время Тихомиров поднял на руки Гельцер (с одним крылышком) и также тихо сказал мне: «Растяпа!».
Продолжение...
