Билеты в Большой театр 
Мне довелось участвовать во всех балетах, которые возобновлял и ставил заново Василий Дмитриевич. В 1923 году наша группа впервые участвовала в балете Минкуса «Баядерка», возобновленном в постановке Мариуса Петипа. Только в картине четвертого акта «Тени» (в котором мы и были заняты) Тихомиров применил новый режиссерский прием. Сохраняя общий рисунок композиции Петипа, Тихомиров установил наклонный станок, заполнив им самые отдаленные планы сцены. На этом высоком наклонном станке мы, ученицы, с такими же белыми шарфами в руках, как и артистки, вторили их движениям, исполняя глиссад, первый арабеск и следующее за ним пор де бра с красиво развернутым и откинутым назад корпусом, которыми начинается знаменитый выход теней. Из зрительного зала эта картина производила впечатление далекой перспективы, где тени казались невесомыми, легкими фигурками. Артистки, сойдя с наклонного станка, змейкой расходились по всей сцене. Далее шли вариации солисток и большое адажио Никии и Солора, поставленные Тихомировым в традиции Петипа, но в обогащенной технически форме.
Нас, учениц, было восемь человек, и на нашу долю в исполнении сцены «Теней» приходилось, на мой взгляд, самое трудное. В белых пачках, с белыми газовыми шарфами, мы, как и все участвующие, выходили каждая по очереди из-за кулис на подмостки. Однако высота станка была все же довольно большой. Перил на нем не было. Танцевать было страшновато. Доски, относительно широкие, поскрипывали. Василий Дмитриевич предупреждал нас: — Девушки! На наклонном станке будьте внимательны и осторожны. Перил здесь нет. Картина «Тени» в тихомировском решении сохраняется в репертуаре Большого театра по сей день.
«Спящая красавица». Концерт-экзамен театрального училища
В 1924 году Василий Дмитриевич возобновил балет Чайковского «Спящая красавица» в постановке Петипа. Тихомиров хорошо знал хореографию Мариуса Петипа. Еще в бытность учеником П. А. Гердта в Петербурге множество раз видел балет и участвовал в нем. Возобновление балета Чайковского потребовало от всей труппы большой ответственной работы как от солистов, так и от кордебалета. В самый напряженный репетиционный момент скончался дирижер Андрей Федорович Аренде. За дирижерский пульт встал молодой Юрий Федорович Файер. На долю Тихомирова выпало немало трудностей. И все же в мае 1924 года балет был показан зрителю.
После смерти А. А. Горского Тихомиров возглавил балетную труппу Большого театра и стал ее балетмейстером. Василий Дмитриевич постоянно заботился, чтобы воспитанники балетного училища как можно чаще были заняты в балетах и операх. Он говорил примерно так: «Раз ты учишься в балетном училище, хоть ты еще и мал,— привыкай быть артистом. Пусть даже у тебя нет танца, пусть это будет просто «беготня» в толпе, ты обязан учиться у выдающихся артистов, наблюдать их на сцене, привыкать к рампе, оркестру, гриму, к покатой сцене». Воспитанникам театрального училища постановщик уделил немало внимания и при работе над «Спящей красавицей». Четырех своих учениц Тихомиров занял в первом акте. Крошечный танец всего на шестнадцать тактов назывался «Девушки с лютнями». В руках у нас были легкие бутафорские лютни.
По ходу адажио мы выстраивались в диагональ, опускались на одно колено. Аврора склонялась к каждой из нас, как бы играя на лютнях. Весь первый акт мы присутствовали на сцене, меняя группировки и позы. Кроме нас, «девушек с лютнями», танцевали «скрипочки» — младшие ученицы училища. Их танец тоже был невелик. В руках девочек, одетых пажами,— маленькие скрипочки и смычки. На головах — белокурые парички и зеленые бархатные береты.
Когда начиналась панорама, мы оставались на Цене и «засыпали». Надо было выбрать удобное положение стоя, так как по времени панорама длилась дольно долго. На репетиции мы смотрели, как двигается дивной красоты декорация художника А. Ф. Гельцера (дяди Екатерины Васильевны Гельцер). Василий Дмитриевич разрешал нам, занятым в балетах, присутствовать на репетициях всех актов. Это была для нас хорошая школа. Особенно полюбился нам четвертый акт «Спящей красавицы», в котором воспитанники участвовали в двух ответственных номерах. Ученики второй и третьей групп училища исполняли номер «Мальчик с пальчик», а ученица пятой группы — Красную Шапочку. В прологе балета фей танцевали молодые артистки.
Фею Сирени исполняла солистка старшего поколения Мария Николаевна Горшкова, а злую фею Карабос — Владимир Александрович Рябцев. В последнем акте Анастасия Абрамова исполняла Кошечку — лукавая, кокетливая царапка-кошечка с голубым бантом на шее. Казалось, Абрамова наслаждалась, танцуя эту партию. Любовь Банк выступала в дуэте принцессы Флорины и Голубой птицы. Этот номер— классическое па-де-де. Партнером Банк был Асаф Мёссерер. Сколько бы я ни смотрела на принцессу Флорину, всегда возникало желание еще и еще смотреть на красоту линий юной балерины, на чистоту классических поз. В ее танце присутствовала какая-то царственность. Гордая манера, широкий жест, безупречное вращение, превосходная техника и сценическое обаяние выгодно отличали Банк от других исполнительниц. Здесь, как и во многих других ведущих партиях и сольных номерах, она была неизменно хороша. Василий Дмитриевич исполнял роль принца Дезире, Аврору танцевала Гельцер. Оба, как всегда, были блистательны.
