Билеты в Большой театр 
Такие крайности, как Хозе,— партия драматического тенора,— и роль Звездочета, предназначенная композитором для тенора-альтино, исполнялись певцом с завидной легкостью и большой естественностью. Козловский спел Хозе сильно, темпераментно, трактуя образ солдата скорее в трагическом, нежели в традиционном лирико-драматическом плане. Не форсируя звук, певец свободно доминировал над оркестром. Сказывалось умение владеть дыханием, распоряжаться регистрами. Звездочет — тонкая символическая фигура — у Козловского обрел синтетическую форму: Пушкин и Римский-Корсаком в ровной мере помогли артисту найти краски для обрисовки сказочно-таинственного и мудрого Звездочета. Как певец и актер, Козловский рос в преодолении чрезвычайных трудностей. Предельно реалистический образ солдата Хозе, в музыке характеризуемый полно, драматически звучащим медиумом (средним регистром голоса), и параллельно с этим полярный по вокальному и по сценическому рисунку Звездочет. Это была подлинная тренировка таланта и мастерства. На следующий сезон Ивана Семеновича пригласил лучший периферийный театр оперы — Свердловский. Превосходный оркестр, первоклассные дирижеры, художники создали всесоюзное имя этому театру.
Помимо обычного тенорового репертуара, Козловский поет здесь Ионтека в «Гальке» и Гофмана в «Сказках Гофмана». Роль Гофмана великолепно удалась артисту. Мягкими штрихами, иногда с нарочитой эскизной незавершенностью, артист рисовал Гофмана — фантаста, искателя красоты, правды, доверчивого и пламенного юношу. Козловский чутко прислушивался к замечаниям, советам режиссеров и дирижеров, но шел в своих поисках самостоятельно — от литературных источников, от гравюр того времени, от музыкальной канны клавира, которые он тщательно изучал. Часто приходил он на оркестровые репетиции, садился в глубине зала, никем не замеченный, вслушивался в ясные, драматические, взволнованные звуки того или иного инструмента, стараясь постичь глубину эмоционального состояния героя, отраженную и подъемах и спадах оркестровых звучаний. Это был правильный путь: артист погружался в музыкальную природу образа, хорошо ознакомившись с литературным первоисточником. Так достигалась многогранность в обрисовке характера, раскрытие его музыкальными, вокальными и сценическими средствами. Удивительно быстро проходил процесс созревания драматического и музыкального дара артиста. Каждый сезон обогащал Козловского не только репертуаром, сценическим опытом, но и умением отбирать, анализировать свои жизненные и сценические впечатления. Приобреталась и внешняя уверенность, спокойствие; уже отошли в прошлое (нервозность, неуверенность, свойственные его первым шагам. Трудно было узнать в молодом актере недавнего красноармейца-запевалу.
Популярность Ивана Семеновича Козловского росла, имя его стало известно в Москве. Из Свердловска его пригласили в Московский Государственный Академический Большой театр. Это была большая честь для выдающегося, но еще неопытного, молодого артиста. Двадцатипятилетним юношей, с двухгодичным профессионально-оперным актерским стажем, начал он свою работу в Большом театре. С тех пор, с 1926 года, Иван Семенович Козловский спел более двадцати партий в операх русских и западноевропейских классиков и в первых советских операх. Успех, бесспорный и неизменно возраставший, сопутствовал Козловскому в его выступлениях на сцене Большого театра. Искусство вокалиста, талант драматического актера, пытливость новатора, ищущего непроторенных путей, соединились у Козловского полно и гармонично. Прежде чем приступить к краткому обзору наиболее запечатлевшихся и памяти образов, созданных артистом, хочется привести цитату из многотиражки Большого театра «Советский артист», где вскоре после награждения Ивана Семеновича орденом Ленина и присвоения ему высокого звания народного артиста Союза ССР была помещена о нем статья «Замечательный путь». Не профессиональные критики, а товарищи по театру дают характеристику творческих устремлений артиста, его морального облика и его этических идеалов. «Нет нужды перечислять все те партии,— пишет газета,— которые пел И. С. в Большом театре с момента своего поступления до настоящего времени, так как для этого пришлось бы говорить обо всех лирических партиях нашего репертуара. Нам следует остановиться лишь на главных особенностях творчества Козловского.
Стремление к непрерывному совершенствованию своего мастерства, к постоянному самоконтролю, самоанализу, большой художественный вкус, высоко развитое чувство прекрасного, правдивого, идущего от глубины чувства, замечательное мастерство пения — всё это помогает Козловскому создавать замечательные образы, окрашенные глубоко индивидуальными, оригинальными красками. Козловский изучает все, что касается исполняемой им партии, как по линии вокальной, так и сценической, но он чужд заимствованию, подражанию, так же, как чужд и штампу — порокам, которые еще глубоко коренятся на оперной сцене.
