О балете "Спящая красавица" (Часть 2)

Ранее: 1.

Работа над «Спящей красавицей» во многом знаменательна для Григоровича. Он обращался к этому балету дважды на протяжении одного десятилетия. Можно сказать — «излишество» для человека, переполненного собственными оригинальными замыслами. И тем не менее интерес его к «Спящей красавице» принципиален, он связан и с репертуарной политикой Большого театра, считающего своим долгом иметь в афише все балеты Петра Ильича Чайковского. В первой редакции «Спящей красавицы», осуществленной в 1965 году, Григорович руководствовался желанием представить публике спектакль, сохраняющий всю прелесть старой постановки, однако он пошел на музыкальные и хореографические купюры, стремясь сделать балет более компактным. Он полностью отказался от пантомимы (особенно связанной с образом феи К ара бос), заменив ее танцем. Великие находки Петипа были сохранены в этой редакции, по во многом они лишились своего привычного обрамления. Получилась талантливая работа на темы Петипа. В постановке 1973 года балетмейстер значительно ближе к канонической редакции, но спектакль воспринимается как работа новая по сути, отвечающая нашему сегодняшнему восприятию балетного театра.

Главное впечатление, которое уносишь после нынешней «Спящей красавицы», — это пронизанность спектакля духом великого хореографа. Изумительные ансамбли Петипа — пролог, красочный вальс первого действия, гениальный в простоте и гармоничности танец нереид, сверкающий парад классики в третьем действии — воплощены во всем блеске мастерства, с тонким чувством стиля. Театр вносит в спектакль и ощущение нашего времени. Однако это отнюдь не потребовало пересмотра произведения.

Григорович наделил Дезире тремя новыми вариациями, и первая из них — мгновенная экспозиция образа. Принц вылетает на сцену в порыве молодости, радостных ожиданий, возникая перед зрителями в остром танцевальном рисунке, который так же оправдан музыкальной драматургией, как первое появление Авроры. Он превращается в действующего героя, чья мужественность, романтическая возвышенность вносят в спектакль еще более мажорную, торжественную ноту.

Когда-то считалось почти аксиомой, что Владимиру Васильеву не к лицу роли принцев «голубых балетных кровей». А вот герой «Щелкунчика» в новой постановке Григоровича стал в его исполнении настоящим открытием. Присущая танцу Васильева мужественность, неизменное ощущение стилевых особенностей роли, наконец, уникальное техническое мастерство переплавлялись в принце Щелкунчике в романтически одухотворенный образ, ставший одной из вершин спектакля. Безусловно, какие-то черты этого героя отраженным светом проявились и в рисунке роли Дезире. Та же открытость, всепоглощающая стремительность, редкостная высота прыжков. В исполнении Васильева всегда захватывает непосредственность танца, увлеченность им. Актер умеет повелевать тем, что дано ему природой,-—каждая его поза продумана, графически безупречна. Васильев знает, что ему противопоказана статика, потому его тело всегда наполнено энергией, а уж там, где вершит свое дело танец, исполнение захватывает страстностью и выразительностью.

Конечно, такой принц необходим спектаклю, и его появление — тоже одна из сторон эволюции балетного театра. Во времена Петипа мужской танец еще не приобрел того значения, какое он начал завоевывать на заре двадцатого века. Но в музыке балета заложена мужественная тема героя. Особенно сильно она звучит при встрече Дезире с феей Сирени, в диалоге с Авророй, и тогда, когда видение ее исчезает. Григорович идет за музыкой, и новые вариации принца сейчас воплощают в действии развитие его характера, становятся драматургическим контрапунктом развития сюжета балета. За короткое время в спектакле появились новые исполнители роли Дезпре: Владимир Тихонов, Александр Богатырев.

Тихонов — опытный актер, танцовщик строгой академической школы. Танец Тихонова обладает меньшей полетностью и экспрессией в сравнении с танцем Васильева, но отмечен таким же пониманием новой трактовки этого образа. Для Александра Богатырева роль Дезире — еще одна важная ступень к постижению не только собственных возможностей, но и многозначности танца вообще. Его принц элегантен, красив, непосредствен, искрится молодой увлеченностью. С большим успехом выступил в этой роли также Вячеслав Гордеев, создавший яркий, запоминающийся образ влюбленного юноши.

Продолжение...