Билеты в Большой театр 
Впоследствии, в период болезни Василия Дмитриевича, я часто бывала у него дома. Мы много беседовали с моим учителем. Эти беседы были увлекательными и поучительными для меня. С присущей Василию Дмитриевичу простотой он говорил о сложнейших проблемах хореографии, в том числе и о его методике преподавания классического танца. Василий Дмитриевич рассказывал, как он добивался от своих учениц успехов на уроках классики. Вот об этих уроках, о том, как и чему учил нас Василий Дмитриевич в то далекое время, о его педагогических принципах в воспитании будущих артистов балета, о его практических занятиях и будет идти речь. Василий Дмитриевич утверждал, что «в подготовке к овладению искусством классической хореографии существуют две основные части: это, во-первых, техника искусства, а во-вторых, художественная выразительность».
Василий Дмитриевич много времени отдавал изучению анатомии человека. Он в совершенстве знал особенности работы мышц суставно-связочного аппарата, нервной и сердечно-сосудистой системы. Штудируя труды И. М. Сеченова, отца русской физиологии, посещал анатомические театры, чтобы наглядно изучить строение человеческого тела. На основе детального знания анатомии и физиологии человека Василий Дмитриевич создал свою педагогическую систему, ввел в практику метод индивидуальной постановки корпуса, рук, головы и ног. Наша третья старшая группа, в которой мне довелось заниматься, состояла из восемнадцати человек. Каждая из нас по-разному «держала корпус». Форма рук обнаруживала и итальянскую школу (прямые руки) и французскую (опущенные локти и кисти). В классе сказывалась различная педагогическая манера предыдущих учителей классического танца. В первые дни занятий Василий Дмитриевич внимательно присматривался к каждой из нас. Его замечания были редкими и относились к общим недостаткам: слабой вытянутости и выворотности ног, неточным направлениям в движении и т. д.
Часто мы, девочки, ловили его сосредоточенный взгляд. В классе стояла непривычная для нас тишина, и только концертмейстер Семенова импровизировала польки, вальсы и марши. Так прошла приблизительно неделя. Но вот настал день, когда Василий Дмитриевич назвал по фамилии ученицу и сказал ей: «У тебя сильный прогиб позвоночника вперед. Старайся его выпрямить. Наклони корпус вперед, в то же время копчик втяни в себя». Другой ученице Василий Дмитриевич говорил: «У тебя природные «висячие» колени. Тебе надо не только их сильно вытягивать, но и подтягивать коленную чашечку вверх».
Каждый урок мы получали замечания, касающиеся корпуса, рук, головы и ног. «Тебе не надо сильно тянуть руки, они у тебя и так длинные, тебе нужно, наоборот, больше их закруглить. А вот тебе,— указывал он еще одной девочке,— необходимо больше тянуть руки, они у тебя короткие». Кто-то из нас узнавал, что при впалой груди нужно немного раскрыть плечи и поднять вверх грудную клетку. Другой ученице Василий Дмитриевич рекомендовал: «Не надо стоять как солдатик, грудь колесом, у тебя и так высокая грудная клетка. Возьми чуть-чуть плечи вперед и опусти грудную клетку».
Для всех нас замечания Василия Дмитриевича были непривычно новыми. До этого нам никто никогда не указывал на те физические недостатки, которые каждая из нас имела. Часто после урока девочки всматривались в зеркало, по-новому обращали внимание на свои спины, руки, ноги, стараясь понять все те замечания, которые Василий Дмитриевич делал нам индивидуально каждой для сознательного их исправления. Василий Дмитриевич словно скульптор лепил красоту человеческого тела, настойчиво и упорно исправляя ошибки природы. Хорошо выработанные ноги — первая из первых задач всех педагогов классического танца. С детства развивается сила мышц ног, эластичность суставно-связочного аппарата, их легкость, пластичность и т. д., разрабатывается подъем, его сила. Вырабатывается «стальной носок» танцовщицы. Чистота движений ног — первооснова техники классического танца, чем крепче ноги, тем легче исполнительнице действовать в любом темпе и ритме.
