Билеты в Большой театр 
Идеи Лопухова нашли поддержку у тех, кто предвидел перспективу развития нового жанра, несмотря на его провал. «Танцсимфония как принцип – это крупный шаг вперед. Но она неминуемо должна быть сюжетной или, что то же, с разработанной программной темой. Сам же по себе принцип практически хорош уже тем, что открывает для хореографии выход на громадное невспаханное поле симфонической музыки, которую при умении можно широко и блестяще использовать», – писал Д. Лешков.
Другой критик, А. Черепнин, уточнял, что существуют две формы танцевального искусства: «одна чисто танцевальная, другая театрализованная, которые являются не только органическими по происхождению, но искомым синтезом... Реализация той или иной формы – симфонического танца или танцевальной драмы, смотря по склонностям художника, – и есть подлинный путь балетного новаторства».
Как показало время, предсказания критиков сбылись: в советском балетном театре наряду с сюжетными спектаклями прижился и жанр танцевальной симфонии. Более того, осуществился их синтез: симфонический танец стал главным средством выражения драматургического действия в сюжетных балетах.
Хотя постановку Лапаури и Тарасовой и отделяло от того времени четыре десятилетия, вопросы эти не были сняты с повестки дня. Они сохранили свою актуальность лишь с той разницей, что принцип воплощения симфонической музыки прочно закрепился в практике балетного театра, а споры, острота которых была ничуть не меньшей, чем, скажем, в 20-е годы, перешли со страниц печатных изданий в доказательства на деле. В этом смысле спектакль, поставленный Лапаури и Тарасовой на симфоническую сюиту Прокофьева, сыграл свою роль в решении проблем хореографии: он утверждал сюжетность в балете, осуществленном на музыку, не предназначенную для танца. «Подпоручик Киже» был поставлен в 1963 году. Сатира в балете вообще встречается не часто, в афишах же Большого театра это был, пожалуй, первый сатирический спектакль после «Теолинды» К. Голейзовского на сцене его филиала – Нового театра – в 1925 году. В ней он иронизировал над устаревшими драматургическими штампами «акбалета».
По своей тематике «Подпоручик Киже» оставлял позади все известные балетные спектакли, в которых делалась попытка высмеять человеческие недостатки или бытовые явления. Постановщики балета воспроизводили на сцене повесть Ю. Тынянова, в которой, как известно, рассказывалась анекдотическая история о том, как благодаря нелепости возник несуществующий подпоручик Киже. Его появление – плод тупого подчинения букве закона, плод трусости бюрократической администрации императорской канцелярии, порождающей фантасмагорию всесильных приказов, распоряжений и депеш.
Но достоинства спектакля заключались не только в том, что балетмейстеры обратились к сатирической теме, но и в том, как Лапаури и Тарасова подошли к воплощению средствами хореографии сюиты С. Прокофьева «Подпоручик Киже».
Осмысливая накопленный материал, хореографы взялись за разработку либретто, способного отразить идейную глубину повести Тынянова. Ее коллизии должны были стать остовом спектакля, а персонажи – основой для создания хореографических образов. И все это надлежало сделать так, чтобы сюжетная конструкция тыняновской прозы как можно органичнее «вошла» в музыкальную драматургию прокофьевской сюиты. Поэтому, сочиняя либретто, разрабатывая драматургию спектакля, авторам приходилось соразмерять свой замысел и с повестью Тынянова и с музыкой Прокофьева.
В связи с этой непростой задачей Лапаури и Тарасова сразу же отказались от буквального пересказа языком танца событий повести. «Это, – разъясняли они, – невозможно в рамках одноактного балета и в силу специфики нашего жанра». Следовательно, надо было искать и создавать «свой» вариант сатирической повести, который отражал бы все ее узловые моменты. За его основу авторы либретто взяли главные перипетии рождения и жизни мифического «героя», которого нечаянная описка писаря сделала «подпоручиком без лица, но с фамилией». Несуществующий Киже безупречно нес свою службу в императорском карауле, получал повышения и награды, был женат на фрейлине, дослужился до генеральского чина и благополучно скончался. В последний путь его провожали со всеми почестями, какие надлежало воздать лучшему из окружающих Павла людей. «Так был похоронен генерал Киже, выполнив все, что можно было в жизни, и наполненный всем этим: молодостью и любовным приключением, наказанием и ссылкою, годами службы, семьей, внезапной милостью императора и завистью придворных» – заканчивал повесть Тынянов.
