Билеты в Большой театр 
Ранее: Часть 175
Партнером Лепешинской был выпускник школы Ю. Кондратов, мужественный, волевой танцовщик, впоследствии исполнитель множества главных ролей текущего репертуара. Второй Светланой стала С. Головкина — танцовщица с напористой, энергичной техникой, находившая конкретность в любых условных ситуациях, приближающая самых отвлеченных героинь к реальным страстям. Молоденькая Л. Черкасова, исполнявшая роль подруги Светланы, поразила зрителей своим феноменальным прыжком, женственной пластичностью танца. Она стала позже одной из лучших исполнительниц феи Сирени в «Спящей красавице», танцовщицей, способной наполнить особым мягким светом любые классические партии, выявить внутреннюю гармонию их хореографических структур.
Развивая на материале новых спектаклей традиции московских хореографов, осваивая, подчиняя своим особенностям традиции ленинградской школы танца в спектаклях хореодрамы, балет Большого театра сохранял в то же время в своем репертуаре балеты классического наследия. Как и в годы 20-е, в 30-х годах они подвергались «редакционной правке» в зависимости от требований времени. В 1932 году А. Чекрыгин поставил в Москве фокинскую «Шопениану», одновременно с ним Е. Долинская возобновила «Тщетную предосторожность» А. Горского. Вслед за этими спектаклями в Большом театре появилась «Спящая красавица» П. Чайковского (1936, постановка А. Мессерера и А. Чекрыгина).
Год спустя А. Мессерер в «Лебедином озере», созданном А. Горским, заново поставил четвертый акт, одну из «лебединых сцен» спектакля, пытаясь в свете драматургических требований дня пронизать ее более логичным развитием сюжета. В 1938 году вновь встретился с труппой Большого театра В. Вайнонен, на этот раз предложив ей свою версию «Щелкунчика» П. Чайковского, осуществленную им перед этим в Ленинграде. В духе времени, требующего «спуститься с небес на землю» и реальных оправданий событий, балетмейстер постарался в первую очередь избавиться в своем спектакле от налета гофмановской фантастики, лежавшей в основе сюжета балета. Он попытался уйти от мистического духа произведения и внести в действие реалистическо-оптимистическую основу, заимствуя из либретто Петипа то, что не вступало в конфликт с данной задачей.
Изменяя либретто, Вайнонен придал снам и грезам Маши реальную основу — вся фантастика балета основывалась на впечатлениях девочки от происходившего на празднике. Хореограф сделал Машу и Щелкунчика героями спектакля, заставив танцевать их в последнем акте балета. Заключительный дуэт спектакля подчеркивал его светлое начало. Современные Вайнонену зрители не видели знаменитой симфонической картины танца снежинок, поставленной в свое время Л. Ивановым и утерянной нашей хореографией. Вальс снежинок в постановке Вайнонена был создан в традициях русского симфонизма, как развернутая лирическая картина, изобретательно, наглядно, обобщенно решенная хореографом. Сохраняя классическую, академическую основу «Щелкунчика», постановщик вводил в спектакль пантомиму, характерный танец, давая возможность раскрыться исполнителям самых разных индивидуальностей. Любимым спектаклем Большого театра всегда был «Дон-Кихот» А. Горского, вновь вошедший в репертуар театра в 1940 году.
Надвигалось трагическое для нашей страны время — Великая Отечественная война. В ее преддверии искусство обращалось к проблемам национального самосознания, патриотическим, героическим темам. Последним спектаклем, показанным Большим театром перед началом войны, стал балет Соловьева-Седого «Тарас Бульба» в постановке Р. Захарова. К сожалению, он оказался скорее фактом обращения художников к проблемам времени, чем их отображением и раскрытием. В «Тарасе Бульбе» Захаров пошел по пути, найденному им в балетах-пьесах. Героическая же тема требовала иных решений, чем психологический спектакль об отдельных судьбах, как это было в «Бахчисарайском фонтане», «Кавказском пленнике». Сама индивидуальность хореографа, все больше тяготеющего к зрелищности, описательности, оказалась далекой от гоголевского сюжета, сложного и далеко не однозначного. Ко времени постановки «Тараса Бульбы» сложился уже и своеобразный канон хореографических конструкций балетов Захарова. По этому канону был поставлен «Тарас Бульба».
Продолжение: Часть 177
