Билеты в Большой театр 
Нам нравилось в Рябцеве все: и то, как он преподает, и то, как он рассказывает о любимом искусстве танца. Заниматься у него было наслаждением. «Многожестие — это засоренность выражения мысли. Лаконичность жеста — это большое искусство»,— говаривал Рябцев. Однажды на урок Рябцев пришел сильно прихрамывая. Окружив его, мы стали расспрашивать, что с ним случилось. Владимир Александрович, страдая от боли в ноге, сел на стул и очень тихо сказал:
— Напился... как свинья, не помню, что было. Наши лица мгновенно изменились. Сострадания как не бывало. Удивление, а кое у кого из девушек — испуг: Рябцев — и вдруг напился! Мальчики скрывали усмешку... Владимир Александрович посмотрел на всех, болезненно улыбнулся и сказал аккомпаниатору:
— Мазурочку можно? С первым же тактом Рябцев встал со стула и буквально «полетел» по залу, лихо ведя воображаемую Даму. Весь класс как-то разом охнул. Это был восхитительный обман, игра педагога.
Рябцев, довольный, улыбающийся, сел на стул и, обращаясь к Мише Каверинскому, сказал:
— Вот так-то вот. Ты, брат, и впрямь поверил в мою фантазию. Молодцы вы все. Гамма быстро сменяющихся чувств прочитывалась прекрасно. А почему вы мне поверили? Разве Рябцев славится как пьянчужка? Я пью, по секрету скажу вам, только в двух случаях: когда идет дождь и когда он не идет... Дальше Рябцев продолжать не мог. Его шутка вызвала гомерический хохот. Когда мы успокоились, он продолжал:
А почему вы мне поверили? Да потому что я искренне, глубоко прочувствовал свою «больную ногу» а вы все по-своему пережили этот момент. Подчеркиваю — пе-ре-жи-ли. А на сцене что надо делать, чтобы партнер, партнерша, публика вам поверила? Глубоко искренне пережить, даже если вы играете этот спектакль уже в сотый раз. Но! Берегитесь пе-ре-играть Лучше уж не-до-играть. Пусть нашим девизом станет: «Чуточку сильнее, чем в жизни, и лучше «недо», чем «пере». Часто он говорил: «Это у тебя вышло «пере». Ученик понимал, что переиграл и получилось неправдоподобно.
Рябцев много времени отдавал занятиям в училище. Искал и подбирал нотный материал, сочинял вместе с учениками сюжеты для сцен и этюдов. Преподавал он увлеченно, с большим интересом. Как бы он ни был занят в театре и как артист, и как руководитель балетной труппы, и как член художественного совета, он никогда не пропускал уроков. Параллельно с искусством хореографии Владимир Александрович немало времени отдавал драматическому искусству. С детства любовь к Малому театру и участие в спектаклях с корифеями драматического искусства с годами превратились в потребность пробовать свои силы и в этом жанре. В 1913 году он гастролировал в Петербурге, где в Театре на Фонтанке играл вместе с выдающейся артисткой Рощиной-Инсаровой в спектакле «Хозяйка гостиницы». Она исполняла роль Мирандолины, а Рябцев — Фабрицио.
В 1921 году Рябцев был одним из создателей Театра старинного водевиля. Он был актером, режиссером, ставил танцы. Артисты Большого театра любили ходить в этот театр. Рябцев был великолепен в водевилях. Этот театр существовал недолго, однако любовь к этому жанру у Рябцева осталась на всю жизнь. Только один раз мне посчастливилось видеть моего учителя в одной из картин старинного водевиля «Лев Гурыч Синичкин». Он исполнял роль самого Льва Гурыча. Его дочери — жена Рябцева Варвара Кеслер. тоже артистка балета Большого театра. Было это при печальных в моей жизни обстоятельствах. Владимир Александрович узнал, что мне сделана операция в в связи с туберкулезом легких, собрал бригаду артистов и приехал в санаторий, где я находилась. Добрый, душевный человек, Рябцев решил порадовать больную балерину. В этот вечер он играл как большой мастер, играл самозабвенно, с отдачей всех творческих сил. Публика долго его не отпускала...
Владимир Александрович пробовал свои силы и в балетмейстерской деятельности. В 1920 году Владимир Иванович Немирович-Данченко пригласил его ставить танцы в оперетте Лекока «Дочь мадам Анго» в музыкальной студии Художественного театра. В Большом театре в 1921 году он поставил балет Стравинского «Петрушка». В один вечер с «Петрушкой» шел «Воинственный танец» Равеля. Этот номер Рябцев создал для Е. Гельцер и Л. Жукова. Во время войны с фашистской Германией Владимир Александрович находился в Москве. В прифронтовой столице он по-прежнему играл свои любимые роли — Марцелину, Санчо Панса и др. Все тяготы военного времени он мужественно переносил. 27 ноября 1945 года в Большом театре шла опера Глинки «Иван Сусанин». На балу у Сигизмунда артисты танцевали краковяк и мазурку. Владимир Александрович, как всегда, танцевал в первой паре, создавая образ горделивого польского шляхтича, с гривой седых волос и лихими усами. С первыми тактами мазурки Рябцев вдруг покачнулся и упал. Он умер на сцене...
