Билеты в Большой театр
8 903 710 85 87
Афиша театра Схема зала Схема проезда О компании Контакты

Юношеские хождения по кафе поэтов. Мимолетные встречи с В. В. Маяковским (Часть 1)

Асаф МессерерА теперь оставим ненадолго балет. Я хочу рассказать о Маяковском. Я писал, что увидел его впервые на репетициях «Мистерии-буфф» в 1921 году. И вдруг вспомнил, что это было не совсем так. Я видел его раньше. У меня был школьный приятель, родственник Бурлюка. Однажды он затащил меня в кафе поэтов, которое помещалось напротив нынешнего Центрального телеграфа. Большого дома тогда еще не существовало, а был маленький, с подвалом. И перед входом в подвал на красном транспаранте белыми буквами было написано: «Облако лает, ревет златозубая высь, пою и взываю: господи, отелись!».

Мы спустились в плохо освещенный подвал, с низким потолком. В табачном дыму не разобрать было лиц. Вообще накурено было так, будто произошел пожар. Наконец в поэтическом мраке определилось несколько столиков и маленькая эстрадна. Время от времени кто-нибудь из стихотворцев вставал из-за стола и читал свои стихи. Но собратья по перу слушали друг дружку прескверно, все больше пили и разговаривали о своих делах. Помню, на эстраду вышел Есенин, но из-за шума никто ничего не слышал, а из-за дыма — не видел. Махнув рукой, он сошел с эстрадки. Затем на ней появился великан. Встал, твердо уперев ноги, и зычным голосом, рассчитанным на тысячную толпу, смыл жалкий шум богемы, заставив себя слушать. Это был — Владимир Маяковский.

Помню, позже мы бывали и в другом поэтическом кафе — «Стойле Пегаса». А потом была «Мистерия-буфф», имя Маяковского гремело, но стихи «го я знал плохо. Я часто встречал его на улице, в толпе, и всегда он производил сенсационное впечатление. Вслед его Гулливеровой фигуре несся шепот: «Маяковский! Маяковский!..» Однажды летом я увидел его наголо остриженным, под машинку. И помню, это поразило меня. Были еще мимолетные встречи в клубе актеров, помещавшемся в Богословском переулке. Маяковский там часто бывал, главным образом из-за бильярда, на котором блестяще играл. Он выбирал партнеров экстра-класса, в основном маркеров, которые обслуживали бильярдную комнату. У Маяковского была замечательная «кладка»: с одного удара он разбивал «пирамидку» и все восемь шаров укладывал в лузы! И он всегда играл «на интерес», то есть на деньги. Вокруг бильярда обычно толпились и болельщики, и те, кто просто пришел поглазеть на знаменитость. Маркеры — народ хитрый. Чтобы не упустить такого клиента, они иногда проигрывали Маяковскому нарочно, я это видел. Я тоже играл в бильярд, но далеко не с таким блеском и азартом, как он.

Познакомились мы с Маяковским у Мейерхольда, во время репетиций «Клопа». Летом 1929 года я отдыхал в Хосте. Тогда это был провинциальный захолустный городок, никаких санаториев еще не было, и тишину, и чудесное море, и маленькие домики, тонувшие в садах, я очень любил. Там хорошо отдыхалось. В Хосту приехало много артистов Большого театра: Елена Ильющенко, Анастасия Абрамова, Тамара Никитина, Михаил Габович, Александр Царман и другие. На пляже мы обычно сидели своей компанией. В то лето я познакомился в Хосте с Анель Алексеевной Судакевич, известной киноактрисой, которая вскоре стала моей женой. Отдыхала там и Вероника Полонская, прелестная молодая женщина, последнее увлечение Маяковского. И, полагаю, поэтому однажды на пляже появился и он сам. Маяковский снял с себя пиджак, брюки, оставшись в трусах, рубашке, ботинках и в фетровой шляпе. И так сидел на раскаленной гальке среди полуобнаженных шоколадных тел. Сказал, что живет в Сочи, но в ближайшие дни будет разъезжать по курортным городам побережья и читать свои стихи. Завтра, например, у него авторский концерт в Гаграх.

Продолжение...