Билеты в Большой театр 
Тем, кому довелось быть свидетелями дирижерского дебюта Мелик-Пашаева, навсегда запомнилось, как 18-летний юноша, едва став за пульт, мгновенно подчинил себе оркестр и сцену, увлек зрительный зал своим волевым темпераментом, блеском и пафосом звучания массовых ансамблей, изящной пластикой лирических сцен в «Фаусте» Гуно. Весь спектакль приобрел характер праздника, хотя юный дирижер не имел ни одной репетиции, ни одной предварительной встречи с оркестром. Это был, как говорится, счастливый случай, который так часто приходит на помощь истинным дарованиям. Впрочем, «случаем» этот дебют мог показаться лишь зрителям. Да и среди зрителей завсегдатаи оперного театра, которых с давних пор так много в Тбилиси, знали талантливого юношу.
«В нашей семье не было музыкантов,— рассказывает Мелик-Пашаев,— хотя все мои родные очень любили музыку. Лет с шести меня стали обучать игре на фортепиано. Но моя преподавательница, видимо, мало любившая свое дело, не смогла развить во мне любовь к музыке, и я бросил заниматься. Только когда мне минуло тринадцать лет, началось настоящее, страстное увлечение музыкой. Эту любовь пробудил во мне оперный театр, пребывание в котором стало для меня необходимым, как воз¬дух. Почти каждый день после реального училища (я занимался в вечерней смене), сломя голову я мчался в театр, смертельно боясь пропустить хотя бы один такт из увертюры «Аиды» или «Пиковой дамы», уже тогда самых любимых опер».
Дирижер был прав, утверждая, что своим влечением к музыке он обязан опере. В таком крупном центре музыкальной культуры, как Тбилиси, где оперный театр существовал с середины прошлого века, основные эстетические интересы местной интеллигенции были сосредоточены на опере. В начале нашего века здесь было выстроено новое великолепное по архитектуре здание так называемого «казенного» театра (ныне Государственный театр оперы и балета им. 3. П. Палиашвили), подобраны прекрасные исполнительские силы, хорошие хор и оркестр, опытные дирижеры. Не случайно многие певцы, послужившие затем украшением сцены Большого театра, начинали здесь свой путь. Важную роль в их творческом формировании сыграл и обширный, часто обновляющийся репертуар театра, состоявший из лучших русских и западноевропейских опер. После революции на его сцене зазвучали и национальные грузинские произведения.
Увлечение театром привело Мелик-Пашаева к более близкому знакомству с оперной литературой. В поисках клавиров юный меломан обшаривал полки нотных и букинистических магазинов. «Разбирая за роялем оперы, мелодии которых постоянно звучали у меня в ушах, -говорит Мелик-Пашаев,— я незаметно для себя довольно быстро овладел инструментом. К шестнадцати годам я уже настолько хорошо знал весь оперный репертуар, что смог начать работу в театре в качестве пианиста-концертмейстера».
